26.10.2020 Расшифровка встречи в zoom-кафе “Смешанное обучение”
Спикеры:
Наталья Андреева — руководитель Центра смешанного обучения
Марина Петрушкевич — преподаватель, НГПУ, Новосибирск
Михаил Гарус — учитель математики, школа ОГАОУ ОК «Алгоритм успеха», Белгородская обл.
Ольга Шалина — учитель, Ставрополь
Елена Зачесова — специалист по образовательному праву
Елена Иванкова — заместитель директора, лицей 57, Ростов-на-Дону
Наталья Андреева: У меня много подписчиков и много учителей в друзьях в соцсетях. Наверное, из 5 тысяч — около половины учителя и директора. Я наблюдаю, что школы в разных регионах готовятся к дистанту либо пытаются как-то этого избежать. Сегодня мы поговорим об этом, а также о том, что делать учителям: могут ли они каким-то образом уберечься (от заболевания) и, в то же время, не испортить свою карьеру и не прерывать свою профессиональную деятельность.
Мы пригласили на первую половину встречи Марину Петрушкевич, которая работала долгое время в школе в Новосибирской области. Также она работала в смешанном обучении.
Во второй половине встречи мы поговорим с коллегой из Ставрополя, которая как учитель, понимая всю опасность для себя, понимая, насколько она не хотела бы заразиться и заболеть, нашла выход. Когда она работает из дома, её ученики находятся в классе.
Сейчас я дам некоторую сводку по стране:
Мы посмотрели нормативные документы, опросили учителей и директоров разных школ. Пока мы видим, что законодательно с помощью нормативных актов дистанционное обучение введено только в Москве. И введено оно фактически с этой недели (октябрь 2020 года). Хотя есть школы, которые всё равно последнюю неделю каникул работали дистанционно, но это было их решение. Это только с 6-го по 11-ый класс, т.е. дети, у которых уже сформированы навыки самоконтроля и самоорганизации, они готовы работать самостоятельно.
Мы уже показывали (см. прошлые встречи в zoom-кафе “Смешанное обучение”), как можно включать в урок детей. Например, если родители находятся на карантине, а ребёнок не болеет, то можно в классе подключать ребёнка через свой телефон или ноутбук, и таким образом включать его в рабочий процесс. Мы рассказывали, как это организовать.
Очень важно вести разъяснительную работу с родителями: если вдруг вы заболели или подозреваете, что у вас коронавирус, не ведите ребёнка в класс, потому что могут закрыть всю школу. Очень важно это доносить до родителей понятными, простыми предложениями, которые однозначно объясняют, почему это опасно. Если у вас этого нет в локальных нормативных актах, можно разъясняющие статьи рассылать, действовать через родительский комитет и так далее.
В то же время, есть школы, которые для снижения нагрузки и количества учащихся в классе ввели дни дистанционного обучения. Они ввели плавающий график. У нас сегодня об этом будет рассказывать учитель белгородской школы Михаил Гарус: о том, какой в их школе есть график. И учителя, и родители, и дети знают, что есть дни, когда, например, третьи и восьмые классы не приходят в школу, а учатся дистанционно.
Марина нам расскажет, в том числе, об опыте таких школ, которые используют дистанционные ресурсы, чтобы не делать в эти дни занятия в zoom, а ученики работали самостоятельно с учебным материалом, и учитель давал обратную связь в письменном или другом формате.
Нам следует очень хорошо объяснять родителям, что любые симптомы у ребёнка либо заболевание в семье является поводом для того, чтобы ребёнок не ходил в школу. Но при этом мы объясняем, что ребёнок будет включён в учебный процесс, и всячески оказываем ему и родителям поддержку. Например, в некоторых частных школах родителям даже написали: “Дорогие друзья, мы полностью отменим оплату для вас за эти дни. И при этом ребёнок сможет учиться дистанционно.” Это действительно является хорошим стимулом для родителей: с одной стороны, сэкономить, а с другой, – не заразить других. Это поддержка социальной ответственности.
В большинстве регионов введены сейчас двухнедельные каникулы. Есть регионы, где 3-недельные каникулы (например, в Уфе). Довольно разумно, если дети будут находиться в это время дома, а не гулять в торговых центрах и заражать друг друга. Это позволит снизить заболеваемость.
Марина, пожалуйста, расскажите, как работают сейчас школы в регионах, где не введено дистанционное обучение, но где директора или региональные органы управления образования увидели опасность и попытались изменить ситуацию.
Марина Петрушкевич: Коллеги, добрый день. Хочу рассказать о Новосибирской области и ситуации, которая у нас сложилась.
Мы говорим про школы преемственно. И провайдерами того, как у нас появляются педагоги и куда распределяются студенты, являются все-таки вузы. В вузах совсем нет очного образования, там есть только дистант. Мы с 1-го сентября сразу же ушли на дистант. У нас очень много педагогов уволилось с мотивацией “Мы хотим ещё пожить”. У нас в Новосибирске официально нет нормативных документов, которые говорят, что мы переходим на дистанционное образование. Но уже разрабатывают и внедряют субботу в качестве дня дистанционного обучения. В школе, которую я курирую, пытаются посмотреть, как это будет работать.
Контент стал не первичный. Раньше я сама продвигала какие-то платформы. Как методист, я понимала, что главное — контент. Я всегда говорила: “Посмотрите, у нас проверенный федеральным стандартом контент”. Сегодня это неважно, сегодня нужен технический инструмент. Почему я об этом говорю? Потому что очень часто сравниваю студентов и школьников. Это хорошая корреляция. Мне говорят: “Вы и другие педагоги нарушаете наше право на образование.” Чем? Тем, что я не умею пользоваться “Teems”.
Наталья сказала, что есть самоорганизованные дети… Даже студенты не могут самоорганизовываться. Для них это колоссальная проблема. У кого-то отключили свет, у кого-то вылетел компьютер, у кого-то просто аватары и я не знаю, сидят ли они у экранов. Я думаю, что эта проблема у всех действующих преподавателей в школе. Мы понимаем, что сейчас урок превратился в конвергентную среду, где помимо знания предмета нужно понимать, насколько мы владеем техническими средствами, чтобы этот урок провести.
Сегодня я опрашивала директоров школ 191, 69 и лицея им.Глинки в Новосибирске — они все готовы к тому, чтобы в любой момент перейти на дистант. Но, тем не менее, они ушли на каникулы и говорят, что учебный процесс номинально мог бы и идти, но все понимают, что эффективность процесса всё равно в разы ниже.
Если мы будем говорить о составляющей контента, то она сейчас вторична. Потому что сейчас запрос один — это компетенция цифрового резидента, цифрового педагога.
Все ринулись проходить всевозможные курсы повышения квалификации. Это ещё одна проблема: нужно ли сделать это централизованно, нужно ли обучать учителей? Мы понимаем, что есть цифровой разрыв, когда одни педагоги отлично владеют компьютером, другие – вообще не могут его включить. Это большая проблема.
В Новосибирске ситуация реально нагнетается, педагоги очень боятся. Дошло до того, что мне пишут sms-ки: “Мы боимся детей. Нам просто страшно к ним подходить”. Мне учитель химии полторы недели назад испуганно пишет: “На меня кашлянул ученик”. Это психосоматика. Наши учителя – в состоянии загнанности.
Мы начали работать с концепцией вовлечения родителей и провели опросы в трёх школах. Практически везде родители сказали, что вопрос развития цифровой концепции школы — это вопрос директора и команды школы. Мы бы хотели, чтобы у нас были ответы, что это наш взаимный интерес. Некоторые родители сказали, что есть уникальные идеи, и что они готовы сделать качественную среду.
Мы придумали Школу родителей для детей – так она будет называться. Скоро мы будем представлять проект в городской среде, в Новосибирской области.
Конечно, работа идёт, но проблем очень много. В частности, я смотрю, что говорят студенты. Если уж они говорят, что им тяжело, то представляю, как тяжело самым маленьким ученикам.
Есть проблема, что дети боятся камеры. Они боятся ее включать, боятся отвечать на камеру. Это формирование их личного бренда уже в среде социальных медиа. Иногда мы проводим пары в“ВКонтакте”, “Яндекс телемост” и др.. Учащиеся не могут себя атрибутировать, не могут видеть себя со стороны. Они совершенно в другой среде оказались. Мы все говорим, что это дети поколения Z и им всё привычно, но им так же трудно.
Мы недавно проводили эксперимент со студентами. Была теория о том, что сейчас интернет очень хорошо помогает: любой из нас может друг с другом связаться, написать эксперту и получить ответ. Студенты, три группы по 25 человек, написали в соцсетях многим экспертам цифрового образования. И им никто не ответил. Хотя они писали и говорили, что готовятся к конференции. Это ещё раз говорит о том, что мы многие вещи атрибутируем, а на самом деле это не происходит.
Недавно мне студенты предложили сделать флешмоб одновременной работы в Zoom, чтобы все учителя могли это продемонстрировать по какому-то предмету. Потому что студенты считают, что они должны уметь это делать, что педагог не может обучать современного ребёнка, не обладая цифровыми компетенциями.
Студенты, более откровенные, чем школьники, говорят: “Почему вы, говоря про современный мир, не выкладываете лекции в виде блогов на YouTube-канале?” Это такие провокационные вещи, на которые я не знаю, как реагировать. Педагоги сейчас в таком напряжении – какая может быть идея открытия YouTube-канала?
Я говорю не о всех. Есть учителя, у которых уже давно есть свои каналы. Они могут являться альтернативой урокам. Если возникла ситуация, что сломался “Тимс”, перегружен, а всё педагоги в нём работают, то что делать? Как быстро среагировать? Нужны вещи практические, чтобы мы могли быстро и качественно работать в том или ином ключе. Пока я могу точно сказать, что на уровне Новосибирска у нас огромный цифровой разрыв между единицами, которые могут перестроиться, и большинством, которые сейчас просто не готовы. Все педагоги говорят, что проводили уроки через WhatsApp или Инфоурок, но не было такого технологического скачка.
Наталья Андреева: Если посмотреть на Москву, где вводится “Тимс” как единое решение, точно так же школы столкнулись с огромной проблемой. Для части школ это было нормально, потому что они работают по модулю: каждые пять недель у них каникулы. А часть школ училась по четвертям. Всех отправили на каникулы, чтобы, с одной стороны, учителя научились работать, а с другой стороны, ученики перестали заражать друг друга и учителей. Что произошло за это время? Было проведено огромное количество учебных мероприятий для учителей: как запустить “Тимс”, как подключить учеников. При этом, в Москве это не полнофункциональная версия “Тимс”, а несколько урезанная: в ней отсутствует деление на группы, которую освоила часть учителей. И в первый же день всё упало – тонким местом оказался сайт Департамента информационных технологий, на котором учителя получали ссылки на “Тимс”. Когда все вошли одновременно, упали “Госуслуги” и электронный дневник, который прикреплен к “Госуслугам”. Это я рассказываю для того, чтобы не повторять наши ошибки в регионах. Москва пошла привычным путём, пытаясь всё сразу контролировать. Часть учителей работала в Zoom, часть – в “Тимс”, часть просто отправляла ссылки и учебные задания в Whatsapp, кто-то работал в Скайпе. Да, действительно был зоопарк устройств. И попытка сделать всё единообразно привела к обрушению. Это можно было спрогнозировать.
Многие родители жаловались на то, что им просто прислали домашнее задание или даже дневник в каком-нибудь чате. Никто не учил формировать культуру работы онлайн, и дети камеры включать не стали на первом уроке, на втором, третьем. Естественно, теперь для того, чтобы они начали включать камеры, надо потратить несколько классных часов, чтобы договориться, убедить, объяснить, найти способы и так далее.
Те ошибки, которые можно было бы предусмотреть, не удалось предусмотреть. Летом многие компании обращались к учителям: коллеги, давайте подготовимся, что-то сделаем, давайте обеспечим нормативную базу, научимся. Таких, кто хотел и готов был учиться, было не так много. Потому что все устали после карантина и очень надеялись на то, что коронавирус пройдёт. Никто не верил, что могут быть повторные заболевания, что это может повториться. Очень сложно привыкнуть к мысли, что это надолго и нам придется жить в этом мире, с этими прививками, прививаться два раза в год, либо болеть, и это действительно приведет к расслоению общества, к сегментации и нужны какие-то новые решения, нужно быть готовым к этим неожиданностям.
Были школы-лидеры, у которых всё получалось. Они хорошо работали в онлайне, проводили групповые уроки, делили детей на группы, организовывали очень активное обучение, использовали различные приложения и онлайн-среды, чтобы делать быстрые срезы и давать ученикам обратную связь. Но они потеряли связь с этим методом, потому что те возможности, которые у них были, у них забрали, запретили пользоваться. И это их тянет назад.
В то же время, у тех, кто до этого ничего не делал, тоже принципиального прорыва не произошло. Мы, конечно, очень надеемся в Москве, что сейчас дадут детям индивидуальные учётные записи.
Важно наше умение быстро реагировать на ситуацию и договариваться с детьми, то есть выстраивать отношения с родителями и с детьми. Марина рассказала прекрасную идею о том, как объединять родителей, делать родительскую школу. Это правильно и здорово, потому что это те решения, к которым мы все через некоторое время придем. Если дети, например, живут в нескольких поселках и в каждом поселке – по одному учителю, то что делать? Всем собираться в одной школе и заражать друг друга? Либо жить другим небольшими кланами, которые минимально пересекаются. Это история на подумать.
Марина, если вы хотите добавить ещё что-то, будет очень здорово.
Марина Петрушкевич: Я хотела резюмировать, что есть проблема с техническими средствами, но, может быть, у коллег есть идея или совет, как нам провести лекции?
У нас на потоке – 120 человек. Я прошу их единоразово включать камеру, а для них это проблема: они начинают говорить, что камера не работает или ещё что-то. Как создать интерактивные кабинеты, чтобы они работали?
Если мы возьмём какую-то технологию, начнём её отрабатывать, как сделать, чтобы мы общались каким-то интерактивным образом? Для педагогов это сейчас острый вопрос: как сделать такое более-менее массовое обучение, которое возможно в образовании от 120 человек и более? Как сделать его интерактивным? Как сделать его возможным проверить качество? Каким образом мы отследим это качество?
Столько проблем идёт от нашего культурного кода. Мне кажется, это с этим связано. Заметьте, что мы отошли от нашего директивного, авторитарного стиля, когда мы говорили, что это проблема мотивации. Онлайн дал нам возможность сблизиться, создать дружественные отношения.
Если у кого-то есть предложения, пожалуйста, помогите идеями, очень буду рада. Это проблема ещё и педвуза. А педвуз неотделим от нас. Ведь мы все – педагоги.
Есть ли сегодня прецедент цифровой дидактики? Мы можем ее уже трактовать? Есть эксперименты/кейсы и мы можем их включить в раздел педагогики, который называется цифровым, как направление педагогики, которая изучает именно процесс обучения с помощью технических средств?
Наталья Андреева: Я готова поделиться. У нас был вебинар по цифровой дидактике смешанного обучения, что и как делать на основании исследований. Мы поделимся идеями, потому что решение есть. Я вижу несколько вузов, которые успешно работают, у них хорошо получается.
В Москве ещё один интересный эксперимент проводится. Он связывает вузы и ту ситуацию, в которой сейчас работает Ольга, наш следующий спикер. В Москве есть сейчас интересная практика, которая пошла снизу, а потом была подхвачена Московским городским педагогическим университетом. Это практика приглашения студентов в качестве тьюторов. Преподаватель находится дома, а в классе находится студент. Преподаватель заранее проговаривает с ним ход урока и часть ведёт преподаватель, часть – студент. То, что говорит преподаватель, транслируется на электронной доске или через колонки, а студент находится в классе и поддерживает. Этот вариант оказался достаточно удачным. Были школы, в которых пожилые учителя сразу перешли на этот формат. Особенно это здорово для учителей с хорошим педагогическим опытом и для студентов, которые могут перенять у них различные методические приемы. А для учителя это безопасность и возможность работать, снизив нагрузку.
Я передаю слово Ольге.
Ольга Шалина: Рада всех приветствовать. Меня пригласили поделиться опытом похожего обучения. Но на моих уроках не присутствуют студенты или ассистенты. У меня кто-то из учеников выступает в роли ассистента, следит за технической частью, какие-то моменты регулирует.
Действительно, мне пришлось отказаться от очных занятий в школе. В какой-то момент я поняла, что очень рискую и могу стать предметом риска для своих учеников. Поэтому мной было принято решение перейти в дистанционный формат. Соответственно, я обсудила это с завучем. Сначала это было воспринято в штыки. Тогда я сказала, что если это невозможно, тогда ставьте другого преподавателя ребятам. Директор обсудила эту тему и было принято решение попробовать.
Две недели назад мы начали такой мини-эксперимент. Мы в этом году несколько раз проводили занятия дистанционно, когда ребята присутствовали каждый у себя дома. Но от этого варианта школа отказалась, потому что после моих уроков есть еще другие с другими преподавателями, на которых дети должны присутствовать в школе. Поэтому был выбран вариант, когда все дети приходят в класс(10-ый класс у меня), а кто-то из завучей или классный руководитель может проконтролировать, все ли там в порядке. Дети сами настроили оборудование. Я через Zoom подключаюсь. Дети, которые болеют или находятся на карантине, подключаются из дома. Далее я веду урок просто с проектора, а они с компьютера проецируют на экран мое изображение На уроке я делаю демонстрацию экрана, электронной доски IDroo, на которой все записывают. У детей есть ссылка на эту доску, они в любой момент могут зайти на нее и посмотреть, что мы писали на уроке. Это тоже удобно. Плюс я могу вызвать их к доске. Тот, кого я вызываю к доске, может подойти и прямо с компьютера писать на этой доске что-то, не обязательно ему писать на зеленой меловой доске, он может писать на электронной – будут видеть все. В том числе могут писать дети, которые из дома присутствуют. Это инструмент очень удобный.
Как дети реагируют на такой формат обучения, насколько он эффективный? Сразу скажу, что некоторые дети не участвуют в уроке. Я стараюсь всех привлекать, стараюсь то одного спрашивать, то другого. Но, наверное, у них больше вариантов чуть-чуть отсидеться в таком случае. Я заметила, что многие дети стали пересаживаться поближе на первые парты. То есть те, кто сидели раньше в конце, стараются сесть поближе, подключиться к рабочему процессу. Кому-то из учеников этот вариант понравился больше. Может быть, момент стеснения какой-то пропал. А кто-то садится поближе, чтобы лучше было видно.
Как отреагировали родители? Мне пока сложно сказать. Разговора с родителями у меня никакого не было. Но когда была предложена мною другой учитель на замену, дети сказали, что этот вариант они даже не рассматривают. Я так понимаю, что родители тоже были “за”. Я в такой интересной ситуации нахожусь: преподаю у них сразу три предмета (всю математику, физику и астрономию). Сначала занимаемся геометрией, потом – физикой, астрономией. В школе было сложно найти преподавателей на все предметы. Может быть, поэтому она согласилась.
Насколько дети могут организовать сами себя при такой форме обучения? Все зависит от детей. Я вижу, что кому-то эта учеба пошла даже на пользу. Видно, что дети садятся, самостоятельно все делают, присылают мне все домашки и классные работы в личку. Мы работаем в ВКонтакте. У нас стоят дедлайны: 22:00. Дети все знают, что перед уроком они домашку должны мне прислать.
Немного перестроился формат самого урока. В начале каждого урока мы всегда с ними разбираем вопросы по домашнему заданию. Я вижу, что вопросов стало появляться больше. Потому что какие-то моменты, видимо, не улавливаются во время урока, может быть, в силу этой специфики. Каждый урок мы начинаем с того, что они мне заранее, когда присылают домашку, пишут в чате: “такой-то номер не получился”. Я выбираю самые популярные вопросы и в начале урока мы это разбираем. Получается довольно эффективно. Потому что когда ты заходишь в класс и говоришь: “Есть ли вопросы по домашнему заданию?”, то обычно звучит: “Нет вопросов. Все в порядке”. А так они могут мне в личном сообщении написать: “Ольга Александровна, вот эти задания я решил, а эти не получилось, не понимаю, что происходит”. Я говорю: “Отлично, завтра мы с этого начнем”. Стал лучше диалог персонально с каждым учеником. Они так же продолжают на переменах ко мне подходить, подсаживаются поближе к компьютеру, который в классе стоит, общаются один на один, спрашивают, кому что непонятно, и я еще раз объясняю.
Мне кажется, у детей пропал момент стеснения. Наши дети современные, им проще с технической стороной обращаться, чем напрямую с человеком. И я вижу, что для многих это пошло на пользу.
Наталья Андреева: У вас математический класс углубленный?
Ольга Шалина: Да, это инженерный класс, поэтому меня поставили сразу на все предметы туда.
Каждый урок у нас начинается с разбора заданий. На доске я пишу домашнее задание. Есть одно такое пространство, где мы все решаем. Если дети что-то забыли, они сюда сами возвращаются. Я как-то вечером заходила что-то посмотреть и вижу: кто-то из учеников тоже зашел из дома, смотрит. Многие пользуются интерактивными досками в классе – дети привыкли к такому формату.
У меня обычно кто-то в классе дежурит у компьютера. И если я кого-то вызываю к доске, они садятся компьютеру, меняются местами. Конечно, бывает, что дети подсказывают, как обычно в классе бывает. Мы не можем все риски убрать, все равно что-то будет скрыто от наших глаз. Но пока недовольства никакого не было высказано ни со стороны завуча, ни со стороны директора, ни со стороны родителей. Дети пока тоже все присылают. Они по поводу дедлайна только возмущались – хотели попозже.
А контрольные работы я не знаю, как проводить. Для меня это проблема. Мне придется приезжать в школу.
Я видела обсуждение в соцсетях о юридической стороне вопроса. К сожалению, вопрос, что дети одни находятся в классе, не проработан. У нас с ними была такая договоренность: если вы хотите, чтобы занятие вела я, то вы самостоятельно следите за дисциплиной. Ответственность мы с ними поделили. Я несу ответственность за то, как я провожу уроки. А за дисциплину несут ответственность они. Если с дисциплиной начинаются проблемы, то директор или завуч признают этот эксперимент неудавшимся и они получают другого преподавателя. Тут играет ценность личности меня как преподавателя – возможно, на этом пока все держится. Но с дисциплиной проблем пока не было.
Можно ли в класс посадить другого учителя? У нас учителей не хватает. С моей стороны было предложение, что я присылаю контрольную, они проводят, а я потом проверяю. Этот вариант не прошел, потому что некому сидеть. Очень много учителей болеют. Может быть, какого-то студента можно было бы найти, но пока так.
Наталья Андреева: Ольга, спасибо огромное. Это очень здорово.
Надежда Иванова: Здравствуйте, коллеги. Я на вторую четверть хотела предложение выдвинуть, чтобы в каждом классе посадить по педагогу. Даже не по учителю, а просто по педагогу. У меня в воспитательной службе много сотрудников есть – это педагоги-организаторы. И дальше этот учитель контролирует проведение всех уроков. Но учителя-предметники заранее готовят уроки, чтобы была презентация, видеоурок и весь материал. Я вижу в этом спасение, потому что контактировать с детьми будет только один взрослый. Я три дня могу при нагрузке 18 часов закрывать. Кто-то – еще два дня. Мне кажется, это бы позволило вести в Zoom с помощью доски уроки, а можно в традиционной форме, когда показываем презентацию, проговариваем.
Хотела бы обсудить, найдет ли это поддержку у педагогов? Или все так боятся, что если сидит учитель истории, то он никак не сможет физику объяснить?
Елена Иванкова: Коллеги, можно подключусь к беседе? Нам управление образования дало такое решение вслед за постановлением президента, чтобы использовать резервные силы студентов после третьего курса, которые в режиме педпрактики находятся с классом в одном кабинете, а болеющий учитель на больничном или лицо 65+, которому нельзя передвигаться по городу, сидит дома и что-то вещает по Zoom. Допустим, нет студентов, нет учителей. Тогда эту проблему мы уже решаем так, что у нас биологи ведут математику, физкультурники – литературу. Потому что безвыходное положение.
А как быть в такой ситуации? Учитель дал урок в своем классе. А ковидные, оэрвишные, гриппозные дети сидят дома. С ними бы тоже хорошо провести урок. Кто это будет оплачивать? Болеющим детям тоже нужна консультативная помощь, тоже нужно какое-то обучение. Если мы в очном режиме, у нас нет карантина, на дистант не закрыт ни один класс. Но если мы работаем в очном режиме, при этом болеющие дети хотят получить консультацию в дистанте, как нам это организовать? Я же не могу заставить учителя. Он провел свой урок, почему он еще раз должен его начитывать? Или это выплачивается за счет премиального фонда? Какие правовые основания у меня есть, чтобы попросить человека?
На сегодняшний день мы соорудили приказик. У нас есть положение о дистанционном обучении и мы ссылаемся там на пункт №4 – “Текущие оценки контроля”. Мы там записываем приказ не об организации дистанта, а об оценивании в режиме дистанционного обучения. Фактически детям даются задания, они сами учатся как хотят., а потом высылают, что они поняли, учителю. Учитель их работу оценивает через WhatsApp. А на электронную почту они присылают фотографии домашних работ.
Но это же не совсем то, к чему хотелось бы нам прийти. Каким образом этот вопрос решить?
Наталья Андреева: Я прошу сейчас Елена Зачесову прокомментировать. И потом я с педагогической точки зрения предложу некоторые варианты..
Елена Зачесова: Коллеги, здравствуйте. Сразу хочу сказать: то, что я буду сейчас рассказывать, вам не понравится.
Эту большую проблему нужно разрезать на маленькие и есть слона по частям. Я сейчас буду рассказывать про отношения между работодателем и работником. У нас многие люди воспринимают образование как служение: педагог должен выполнить свой долг, а у обучающихся есть право получить образование. С точки зрения закона, у обучающихся есть право получать образование. Статья 17 действующего Закона об образовании в Российской Федерации (273-ий ФЗ) устанавливает, что образование может быть получено в школе и за пределами образовательной организации, и эти способы равноправны.
Если мы говорим об образовании внутри образовательной организации, то могут быть три варианта: очное, очно-заочное и заочное. Обратите внимание: никакого дистанционного образования в Российской Федерации нет и по определению быть не может, в законе такого названия нет. Все, что мы на бытовом уровне называем дистантом, может вписываться в любую из трех перечисленных форм. То есть дистанционные образовательные технологии могут быть использованы в любой форме получения образования внутри образовательной организации — и в очной, и в заочной, и в вечерней, в любой из них. Туда же может быть отнесено электронное обучение, которое идет либо через союз “или”, либо через запятую с дистанционными образовательными технологиями. И никто во всей стране не смог объяснить, в чем разница между этими двумя понятиями. Во всех нормативных актах они всегда ходят вместе и никакого различия между ними на уровне законодательства нет.
Разные школы пытались ввести какое-то свое объяснение. Кто-то говорил “синхронное/асинхронное обучение” и противопоставлял эти понятия. А кто-то говорил, что здесь есть интерактивные элементы либо их нет.
Но если внимательно читать Закон об образовании, то понятно, что это одно и то же. В тексте написано, что это общение педагога с обучающимся посредством электронной образовательной среды. Дальше там идут перечисления элементов, которые могут быть, а могут не быть.
Есть еще одно различие, которое прописано в законе: дистанционные образовательные технологии могут происходить и вне электронно-образовательной среды. Формулировка там такая: “дистанционные образовательные технологии, в том числе в электронной среде”. Если в “том числе”, значит, может быть и без нее.
Мы попадаем в ситуацию, которую только что Надежда Ивановна описала: детям передают задания, они каким-то способом его выполняют и возвращают педагогу. Судя по описанию, это вкладывается в определение дистанционных образовательных технологий вне электронной образовательной среды. С точки зрения, закона вы ничего не нарушили. Это описывается в тексте двумя статьями: статья 17 о формах обучения и дистанционные образовательные технологии по статье 16. Это сухая юридическая белиберда, которая никак не позволяет нам решить наши конкретные проблемы.
Конкретные проблемы заключаются в том, что под образованием мы понимаем исключительно право это образование получить. Термин “обучающиеся” предполагает, что учащиеся вообще-то что-то делают сами. Это “-ся” обозначает их субъектную позицию. Значит, у вас должно быть нормативное поле: например, правила для учащихся, в которых написано, что учащихся обязаны, например, присутствовать на занятиях, выполнять домашние задания, предъявлять их в срок и т.д.. Только написано, что для очного присутствия, когда педагог и учащийся находятся одномоментно в помещении в вашей образовательной организации. Если же они оказались в разных местах физически, то возникает масса юридических заморочек: кто отвечает за детей, которые в классе находятся, когда педагог – дома.
Вспоминается анекдот о том, что дети у меня на домашнем обучении, прошу школу сдать деньги на новую мебель и шторы. Пока дети находятся дома, они находятся под контролем родителей – тут все однозначно. А когда дети находятся в школе, они находятся в зоне ответственности образовательной организации. И отвечает за них не педагог, а организация в лице руководителя. За все, что случается в школе, отвечает директор. Задача директора — обезопасить себя. Директор должен издать что-то ненормативное, временное, которое будет расписывать именно этот аспект отношений: кто отвечает за жизнь и здоровье обучающихся, которые находятся на территории образовательной организации, но при этом с ними нет взрослых.
В варианте, который был описан Надеждой Ивановной (в каждом классе сидит какой-нибудь взрослый), если развести функции, кто за детьми присматривает и кто их образовывает, тогда нам нужно иметь сотрудников, каждый из которых будет выполнять свою функцию.
По поводу разделения функций у нас есть еще один нормативный акт. Это профессиональный стандарт учителя, который был принят под №001, с тех пор его много раз переписывали. Хотя формально он прошел регистрацию в Минюсте, но срок его введения в действие все время отодвигали. Когда у нас была министром Васильева Ольга Юрьевна, она сказала, что стандарт плохой, будем переписывать. Вузовские преподаватели сумели надавить на нужные рычаги и свой вузовский преподавательский стандарт они отменили, а учительский – нет. Формально этот норматив действует, и я хотела бы обратить на него внимание. В тех функциях, которые сопоставлены учителю, нужно понимать, что речь идет не об одной конкретной Марии Ивановне, а о педагогическом коллективе в целом. Образовательная организация реализует образовательную деятельность путем реализации образовательных программ. И реализует программу педколлектив. Даже в начальной школе кроме учителя начальных классов другие педагоги, которые работают с учениками. И тогда получается, что у вас должен быть еще один документ, как действовать в случае болезни сотрудника. Кто его заменяет, как выстраивается система оплаты труда на замене? Скорее всего, такой документ есть. Сложность его заключается в том, что он про присутствие здесь и сейчас.
Меня задела фраза про то, что ковидные учителя на больничном могут работать из дома. Коллеги, давайте отдадим себе отчет: те, которые ковидные на больничном, вообще-то должны выздоравливать. Раз они на больничном, то они не работают. А если они во время больничного работают, то мы обманываем государство дважды. Первый раз обманываем, когда сообщили, что они болеют, и это отправилось для выплат социальных, не очень больших денег. И второй раз мы обманываем этого педагога, которого заставляем работать, хотя он на больничном.
Хочу сказать, что существует гострудинспекция – она по головке не погладит за подобные решения проблемы, потому что кроме прав обучающихся на получение образования есть еще права работников. И работники у нас гуглить умеют. Они очень быстро поставят в известность администрацию своей школы, что они не будут заниматься двойным трудом просто так.
Про тех, которые в силу возраста или по каким-то еще обстоятельствам оказались на удаленке, но при этом не оформлен больничный, Трудовой кодекс абсолютно однозначно говорит, что при выполнении функции, не описанных в трудовом договоре, нужно заключать дополнительное соглашение. Этот труд должен быть оплачен. А как вы будете его оплачивать, вы должны посмотреть в нормативном акте, который называется “Система оплаты труда”. Согласно Трудовому кодексу вы устанавливаете его сами, но при этом есть традиционные модели, и ваш учредитель, скорее всего, сказал: “Платить будете так, а не то, что вы сами себе напридумывали”. Если вы находитесь внутри одного региона или муниципалитета, у вас у всех одни положения об оплате труда. Там есть фрагмент про замену, но там практически ни у кого ничего не нет про дистант, тем более – про смешанное обучение, которое задавали как вариант “что делать с теми, которые дома остались, но хотят учиться”.
Мы с Натальей Владимировной (Андреева Н.В., руководитель Центра смешанного обучения) на прошлой неделе обсуждали разные модели смешанного обучения и то, что приживаются на нашей почве. Я хочу сказать: то, что смешивается, всегда долго, дорого, конкурентно, поэтому рекомендовать никому как выход из положения не могу. Вы можете попробовать, но явно не в такой стрессовой ситуации, в которой мы все оказались.
Наталья Андреева: В школе с педагогами все нормально получается, есть вся нормативка, а что с детьми делать?
Елена Зачесова: Дети не могут в образовательной организации оставаться без присмотра взрослых.
Надежда Иванова: Елена, спасибо за исчерпывающий ответ, все себе записала. Я про другое спрашивала. Если дети во время болезни хотят не отставать от программы, то мы таким же образом поступаем, как с педагогами? То есть ваше право на образование — это не ваше право, поэтому сидите и лечитесь, а когда придете, тогда и поговорим?
Елена Зачесова: Как вариант, да. Если дети болеют, мы не можем навязать им обязанность учиться.
Надежда Иванова: Мы не навязываем. Это их право и они хотят его использовать.
Елена Зачесова: Дети хотят учиться?
Надежда Иванова: Дети хотят учиться, а родители говорят, что они дуреют дома, их нужно подключить к дистанту.
Елена Зачесова: Можно я эту ситуацию разложу юридически? Ребенок, который находится дома, не может получать образование на общих основаниях, как у вас написано в основной образовательной программе, потому что у вас есть раздел о формах и методах реализации программы. Я голову на отсечение даю, что там не написано, что половина класса – в классе, а половина – по домам. Вы реализуете программу так, как у вас написано в вашем нормативном акте, в основной образовательной программе, которая прошла все необходимые согласования, содержит описание и содержание методов, форм и контроля, о котором мы говорили.
И поверх этого появляется “хотелка”. Эту хотелку не может озвучить ребенок – с точки зрения закона он не правомочен. Тогда его представитель (родитель, опекун и т.д.) обращается с заявлением: “Прошу предоставить моему ребенку доступ к информации образовательной программы”. Вы тогда принимаете решение, можно или нельзя. Это можно сделать параллельно в формате индивидуальных занятий, но тогда это журнал учета индивидуальных занятий. У вас, скорее всего, есть нормативка и вы знаете, как платить за индивидуалов. Либо можно скомплектовать группу условных удаленщиков, и поставить к ним педагога, который будет в рамках допсоглашения выполнять эту работу поверх своих прямых обязанностей за отдельные денежки. С точки зрения закона это рассказывается так.
Если вы муниципалы, то вам скажут: “Вот вам миллионы, крутитесь как хотите, ни копейки больше не будет”. Это будет какой-то фонд: стимулирующий, премиальный, вы это все вычтите и будете эти деньги платить. Или родители согласятся заключить с вами договор об оказании платных образовательных услуг, но это очень экзотическая история.
Надежда Иванова: То есть мы можем добавить еще один пункт о группе условных удаленщиков?
Елена Зачесова: Да. Но имейте в виду, что в этом случае нужно писать полный комплект документации на одного ученика.
Наталья Андреева: Может быть ситуация, что с большой вероятностью у вас таких учеников в школе не один.
Елена Зачесова: Можно собрать группу условных дистанционщиков и оформить отдельный локальный акт со словом “временный” в заголовке: “О временном порядке реализации программ с использованием дистанционных образовательных технологий на время угрозы распространения коронавирусной инфекции”. Это не будет нормативным актом, потому что он на ограниченный круг лиц и однократного применения. Когда все закончится, вы его смело отмените и ничего не нужно будет менять в этой нормативке.
Наталья Андреева: Еще могут быть дети-астматики, например, или с поллинозом.
Елена Зачесова: Да, они, скорее всего, уже живут по своему индивидуальному учебному плану. Потому что они предъявляли справку в момент, когда зачислились. Они проходят приказом. Но для них нужно описать всю эту “лабуду”. Сразу хочу сказать, что Закон об образовании это право ставит, отказать вы не можете.
Надежда Иванова: Спасибо.
Наталья Андреева: Спасибо огромное, Елена. Я могу дополнить такую рекомендацию. Хорошо работает в этом случае история с рабочими листами, когда учитель готовит рабочий лист целиком на тему или на несколько уроков, и ребенок, который находится на дистанте, получает рабочий лист в свое распоряжение и может по нему учиться. Там есть контрольные сроки сдачи заданий для всех и сроки сдачи заданий для него, которые сдвинуты относительно класса. В этом случае у ребенка есть возможность заниматься самому. Также учитель может, как вариант, включать его в какую-то часть урока. А как только включается тема консультации, то уже включается то, о чем рассказывала Елена.
Елена Зачесова: Это может быть оформлено как договор о платных образовательных услугах, и родители могут вам заплатить.
Наталья Андреева: Спасибо огромное, коллеги. Спасибо всем, кто к нам сегодня присоединился.